В горах, где всё время прохлада,
Где снег постоянно лежит,
Обитель святого Бернара
Укрытая снегом стоит.

Здесь ходят монахи повсюду
И медленно время течёт...
И кто его знает откуда
Начало порода берёт.

Потомки тибетских мастифов
И пиринейских собак.
Нарядны и очень красивы.
Добрее не сыщешь собак.

Обитель святого Бернара
В собаке нашла доброту,
И в горных краях сенбернары
Всегда на почётном посту.

Спасатели в горных краях
Идут по глубокому снегу,
И ищут пропавших бродяг.
На помощь идут человеку.

Их путь очень длинен и труден,
Но только вперёд и вперёд!
В горах и по снежной равнине
Собака на помощь идёт.

Обитель святого Бернара,
Благодарим от души
Что есть на земле сенбернары -
Собаки огромной души!

Что же это, собачий ты сын?
Где хваленая верность твоя?
Как посмел забежать ты один!
В отдалённые эти края?
В те края,
Где кончается след,
В те края,
Где зови, не зови –
Ни ответа, ни отзыва нет,
Никому,
Даже нашей любви…
Там,
Откуда
Дороги назад
Не найти и собачьим чутьём, -
Позабудешь ты
Намертво, брат,
О хозяине старом своём…
А хозяину жизнь не мила.
Сердце, сволочь, болит и болит…
…Вот такие-то, рыжий, дела:
Пес умолк,
А хозяин скулит…
Впрочем, -
Что же я?
Он, как всегда, -
Быстроногий,
Бежит впереди.
Боль в груди говорит:
«Не беда.
Ты догонишь его…
Погоди…»

Автора не знаю

А еще говорили, что если просить о прощении,
То исполнится все, что желается. Сбудется, сладится...
Мы вчера вспоминали с твоим постаревшим ошейником,
Как слезились от боли глаза все еще шоколадные.

А тебе, интересно, теперь разрешаются шалости?
Я бы вечно хранила намордник, разодранный в клочья, но...
Но с ремонтом, прости, от твоих безобразий осталась лишь
В коридоре царапина на покосившейся полочке.

Ты простил меня, да же? За ту оплеуху случайную...
Вот бы снова в ладонях твой нос любопытный почувствовать.
Я тебе покупаю на рынке по-прежнему «Чаппи» и
Шоколадки в ведро не бросаю кусочек обкусанный.

Мой хороший, я знаю, тебе там светло и не холодно,
Только будь осторожней, мой милый, с кустами колючими.
И еще, ты приснись мне, пожалуйста, завтра... без повода.
Потому что я так по тебе невозможно соскучилась

Побольше ласки и тепла
Вплести потуже в отношение,
Тогда жизнь будет всем нужна,
Как долгожданное печенье.

Не знает он, как предавать,
Его такому не учили.
Но знает где сидеть, лежать,
Его не раз за это били.

Хозяин, он, конечно, свой,
Но многого не понимает.
И то, что есть прекрасный вой,
Такое точно он не знает.

Не знает он, как нужен нюх,
Чтобы почуять человечье.
И для любви он тоже глух,
Хвостом не машет он при встрече.

И знает пёс, что мир не плох,
Когда есть добрая забота.
Вот только бы поменьше блох
Да лаз свободней под ворота.

Забыл, наверно, человек,
За жизнь с природой вечно в драке,
Что не были б людьми мы в век,
Не будь у нас простой собаки.

автор: Татьяна Бориневич (эклог)

Это ж надо было случиться,
Что мне надо не выть, а плакать,
Ощущая себя волчицей,
Перекрашенной под собаку.
Это ж надо было случиться,
Наплевать на волчьи законы.
Среди колли, бульдогов, шпицев
Я ищу родных и знакомых.
Я уже почти прикололась
К сучьей упряжи, но порою,
Я, услышав команду: "Голос!",
Вместо лая тихо завою.
И детеныш мой волк конечно,
Ведь как только все в доме лягут
Он, мерцая мастью нездешней,
Ест варенье из волчьих ягод.

ПРЕДМЕТУ МОЕГО ПОМЕШАТЕЛЬСТВА
Мне говорят, что ты сокровище, причем
Я в этом сомневаюсь( и не редко),
Когда, как лошадь, резво скачешь за мячом
Ты, позабыв про благородных предков.

Твой интеллект давно не новость для меня
(Ведь съедено немало умных книжек),
А непосредственности детской как огня
Коты пугаются, узнав ее поближе.

С великосветским видом, как кинозвезда,
Стоишь ты в ринге в экстерьерной стойке.
Но испаряются манеры без следа,
Когда восторженно ты роешься в помойке.

Твоим вокальным данным ( видит Бог)
Могла бы позавидовать Земфира,
Когда на улицу несешься со всех ног
Ты с воплями голодного вампира.

Когда-то соблазнял меня зловредный бес,
«Овчарку заведи!» - пел в ухо искуситель.
Но я люблю тебя, мой добровольный «крест»,
Мой друг и сердца моего хранитель!

Е. Петрушина

ЛЮСЯ РУЛИТ!!!!!!!